Предмет: Физика, автор: zveryakovanata

Срочно! Определить число витков цилиндрической катушки, если длина катушки 20 см, диаметром 1,6 см, при токе в обмотке 3 А магнитный поток 3*10-4 Вб. Определить напряжённость в центре катушки.

Ответы

Автор ответа: DedStar
2

Ответ:

Объяснение:

Дано:

l = 20 см = 0,20 м

D = 1,6 см = 1,6·10⁻² м

i = 3 А

Ф = 3·10⁻⁴ Вб

μ = 1   (воздух)

μ₀ = 4π·10⁻⁷ Гн/м

_________________

N - ?

Н - ?

1)

Находим площадь сечения катушки:

S = π·D²/4 = 3,14·(1,6·10⁻²)² / 4 ≈ 0,2·10⁻³ м²

2)

Магнитный поток:

Ф = i·L

Индуктивность катушки:

L = Ф / i = 3·10⁻⁴ / 3 = 1·10⁻⁴ Гн

3)

Но:

L = μ₀·μ·N²·S / l

Отсюда:

N² = L·l / (μ₀·μ·S) = 1·10⁻⁴·0,20 / (4π·10⁻⁷·1·0,2·10⁻³) ≈ 79 600

N = √ (79 600) ≈ 280 витков

4)

Индукция:

B = Ф / S = 3·10⁻⁴ / 0,2·10⁻³≈ 1,5 Тл

Напряженность магнитного поля:

Н = B / (μ₀·μ)

Н = 1,5 / (4·3,14·10⁻⁷ · 1) ≈ 1 200 кА/м

Интересные вопросы
Предмет: Русский язык, автор: Katifannn
Какое воздействие оказывают на человека произведения искусства и реальности? Помогите с сочинением по этому тексту..
Город горит. Даже не город, а весь берег на всем охватываемом глазом расстоянии. Трудно даже сказать — пожар ли это. Это что-то большее. Так, вероятно, горит тайга — неделями, месяцами на десятки, сотни километров. Багровое клубящееся небо. Черный, точно выпиленный лобзиком силуэт горящего города. Черное и красное. Другого нет. Черный город и красное небо. И Волга красная. "Точно кровь", — мелькает в голове.Пламени почти не видно. Только в одном месте, ниже по течению, короткие прыгающие языки. И против нас измятые, точно бумажные цилиндры нефтебаков, опавшие, раздавленные газом. И из них пламя — могучие протуберанцы отрываются и теряются в тяжелых, медленно клубящихся фантастических облаках свинцово-красного дыма.В детстве я любил рассматривать старый английский журнал периода войны четырнадцатого года. У него не было ни начала, ни конца, зато были изумительные картинки — большие, на целую страницу: английские томми в окопах, атаки, морские сражения с пенящимися волнами и таранящими друг друга миноносцами, смешные, похожие на этажерки, парящие в воздухе "блерио", "фарманы" и "таубе". Трудно было оторваться.Но страшнее всего было громадное, на двух средних страницах, до дрожи мрачное изображение горящего от немецких бомбардировок Лувена. Тут было и пламя, и клубы дыма, похожие на вату, и бегущие люди, и разрушенные дома, и прожекторы в зловещем небе. Одним словом, это было до того страшно и пленительно, что перевернуть страницу не было никаких сил. Я бесконечное количество раз перерисовывал эту картинку, раскрашивал цветными карандашами, красками, маленькими мелками и развешивал потом эти картинки по стенам.Мне казалось, что ничего более страшного и величественного быть не может.Сейчас мне вспоминается эта картинка. Она не плохо была исполнена. Я до сих пор помню в ней каждую деталь, каждый завиток клубящегося дыма, и мне вдруг становится совершенно ясно, как бессильно, беспомощно искусство. Никакими клубами дыма, никакими лижущими небо языками пламени и зловещими отсветами не передашь того ощущения, которое испытываю я сейчас, сидя на берегу перед горящим Сталинградом.