Предмет: Биология, автор: angelikayasin

Здорова жінка має шість синів. Два з них страждають на дальтонізм, але мають нормальне зсідання крові. Три страждають на гемофілію, але мають нормальний зір, а один хворий на гемофілію і дальтонізм. Напишіть генотип матері і синів. Чому у синів здорової жінки можливі генотици трьох варіантів?

Ответы

Автор ответа: mylittleswallow152
1

Виходячи з наведеної інформації, ми можемо зробити наступні висновки:

Двоє синів не розрізняють кольори, а це означає, що вони мають генотип XcY. Той факт, що у них нормальне згортання крові, вказує на те, що вони мають домінантний алель за цією ознакою, тобто XBXB або XBXb.

Троє синів страждають на гемофілію, а це означає, що вони мають генотип XhY. Той факт, що вони мають нормальний зір, вказує на те, що вони мають домінантний алель цієї ознаки, тобто XAXA або XAXa.

Один син має і гемофілію, і дальтонізм, а це означає, що він має генотип XhY Xc.

З цієї інформації ми можемо вивести генотип матері. Оскільки вона здорова, вона повинна мати дві Х-хромосоми, які обидві в нормі (XAXA або XAXa). Ми також можемо вивести генотип сина, що залишився, який повинен мати нормальний генотип XBY.

Той факт, що сини здорової жінки можуть мати три різні генотипи, пояснюється способом успадкування хромосом X і Y. Оскільки мати завжди передає своїм дітям Х-хромосому, а батько - або Х-, або Y-хромосому, сини мають 50% шанс успадкувати Х-хромосому від матері і 50% шанс успадкувати Y-хромосому від батька. Це означає, що сини можуть успадкувати різні комбінації хромосом X і Y, що може призвести до різних генотипів ознак, які зчеплені з Х-хромосомою, таких як дальтонізм і гемофілія.

Интересные вопросы
Предмет: Қазақ тiлi, автор: mariazn
Предмет: Математика, автор: aruzannurlanhan
Предмет: Литература, автор: sss040182
На летних каникулах, я с родителями поехал в Украину, к маминой сестре, в деревню. У тёти Вали, (так звали сестру мамы) был сын, Саня. Мы с ним хорошие друзья, дружим с пяти лет. Он рассказал мне про заброшенный посёлок, который находится километрах в пяти от нашей деревни, люди покинули его ещё в 70-е годы прошлого века, с тех пор в нем никто не живёт. К посёлку ведёт лишь одна узкая асфальтированная дорога, изрядно “побитая” временем, вся в ямах. В некоторых местах через асфальт пробилась трава и маленькие кусты.
На следующий день мы решили отправиться в посёлок за, так сказать экстримом. Я взял гвоздодёр, так, на всякий случай (он нам как раз и понадобился), а Саша фонарик и перочинный ножик. Мы сели на велосипеды и как настоящие сталкеры поехали, не торопясь, к посёлку. Минут через сорок мы были на месте.
Посёлок представлял собой огороженную забором территорию, с левой стороны было пять, а с правой шесть домов стоящих в редком лесочке. Среднее здание по правую сторону, представляло собой деревянный довоенный барак, с выбитыми стёклами и покосившейся крышей. Мы решили туда зайти. Входной двери не было, в здании на полу валялись доски, всякий мусор, кучи битого стекла. Вся краска, некогда синяя облупилась со стен, в коридоре сильно пахло сыростью. Пока я изучал завалы первого этажа, Санёк забрался на второй, и в результате мы не нашли ничего интересного кроме старой гильзы от ружья и пионерского значка.
Мы вышли из барака, и решили его обойти. С задней стороны мы увидели дверь, ведущую в подвал, замка не было, и мы беспрепятственно попали туда. В подвале был полумрак, за счёт открытого входа. Саша включил фонарик. Луч света медленно заскользил по потолку и подвальным стенам, трубы промелькнула крыса, и вот, в самом углу мы заметили железную дверь. В замке был ржавый ключ, в стену, по обеим сторонам двери были вбиты скобы под наружный засов, но его не было. Мы открыли дверь, и нам в лицо хлынул прохладный воздух подземелья, тоже отдающий сыростью. Вниз вела железная лестница, со срезанными перилами, состоящая из двух пролётов. Спустившись по ней, мы попали в длинный коридор, метров 35 в длину, луч света от карманного фонарика еле доставал до стены другого конца коридора. На полу опять же был мусор, пыль, на стенах облупившаяся краска, на потолке разбитая лампа аварийного света.
На левой стене коридора у лестницы висел план. Как оказалось, это был не один коридор, а трёхуровневый подземный комплекс, какая-то лаборатория что ли, не знаю даже (я сделал такой вывод по надписям на плане, там были отмечены операционные на 2-м уровне), а на первом, видимо были рабочие офисы. Мы не успели рассмотреть план третьего уровня. В конце коридора послышался какой-то шорох, затем скрип и треск битого стекла. Описать наше чувство словами “сильно перепугались” было нельзя. Мы секунд за пять взлетели по лестнице, закрыли дверь, я всунул гвоздодёр в скобы, вместо засова, и мы дали дёру от посёлка. Это приключение запомнилось мне очень хорошо, и отложилось в памяти.